Теория познания Канта и Аристотеля: учение о познании их сравнительный анализ

Философия Канта: учение о познании

Философское развитие Канта обычно делят на два периода: первый — до начала 70-х годов — «докритическим», второй — с начала 70-х годов — «критический», поскольку именно тогда были написаны главные произведения: «Критика чистого разума», «Критика практического разума» и «Критика способности суждения». Главным является первый труд, посвященный теории познания. Вторая «критика» излагает этику, а третья — эстетику.

В «докритический период» Кант занимается вопросами естествознания, проводит идею о развитии в природе. Кант в книге «Всеобщая естественная история и теория неба» выдвигает гипотезу о происхождении Солнечной системы из первоначальной туманности. Далее Кант вплотную подходит к выводу о множественности миров, о непрерывном процессе их возникновения и исчезновения.

Канту принадлежит заслуга в создании другой космогонической теории — о замедлении вращения Земли благодаря действию приливов и отливов в океане. Исторический, диалектический подход Канта к естествознанию нанес существенный удар по господствующему в то время метафизическому мировоззрению. Однако нельзя пройти мимо двойственной, противоречивой позиции философа в этом вопросе. С одной стороны, он стремится дать научную картину возникновения Солнечной системы на основе действия законов развития материи. Но, с другой стороны, он усматривает конечную первопричину мира все-таки в Боге.

Проблемы теории познания стоят в центре философской системы Канта. Процесс познания включает в себя три этапа: чувственное познание, рассудочное познание, разумное познание. Все наше знание начинается с работы органов чувств. На них воздействуют находящиеся вне человека предметы внешнего мира, или, вещи в себе. Вещи в себе остаются непознаваемыми.

Ощущения, вызываемые действием вещей в себе на чувственность, не дают знания об объекте. Хотя ощущения и вызываются воздействием «вещей в себе» на человеческую чувственность, они ничего общего не имеют с этими вещами. Подобная точка зрения называется агностицизмом. Хотя наше знание начинается с опыта, из этого вовсе не следует, что оно целиком происходит из опыта. Знание имеет сложный состав и складывается из двух частей. Первую часть философ называет «материей» знания. Это поток ощущений, или знание эмпирическое, даваемое а posteriori, т.е. путем опыта. Вторая часть — форма — дается до опыта, а priori и должна целиком готовой находиться в душе.

Таким образом, наряду с агностицизмом характерной чертой теории познания Канта является априоризм. Встает вопрос о том, откуда берутся априорные формы чувственности. Философ ответить на этот вопрос не в силах. Для Канта понятия «априорный», «необходимый», «всеобщий», «объективный» тесно переплетаются и употребляются как равнозначные. В то же время он отказывался признавать априорное знание врожденным.

Если «материя» знания носит, по Канту, опытный, апостериорный характер, то форма чувственного познания внеопытна, априорна. До восприятия предметов опытного познания в нас должны существовать «чистые», т.е. свободные от всего эмпирического, наглядные представления, которые являются формой, условием всякого опыта. Такими «чистыми», т.е. априорными наглядными представлениями выступают пространство и время. По мнению философа, пространство и время — это формы именно чувственности, а не рассудка. Существует, как думал Кант, одно-единственное время и одно-единственное пространство. Пространство вовсе не представляет собой свойства каких-либо вещей в себе, время также не принадлежит вещам в себе ни как их свойство, ни как их субстанция. Кант, таким образом, превращает их в особые свойства субъекта.

Первая ступень познания характеризуется способностью человека упорядочивать хаос ощущений при помощи пространства и времени. Таким путем, по мысли Канта, образуется мир явлений. Следующая ступень — это область рассудка. Опыт есть продукт деятельности, с одной стороны, чувственности, с другой — рассудка. Суждения восприятия, полученные на основе чувственности, имеют лишь субъективное значение. Суждение восприятия должно приобрести «объективное» значение, т.е. получить характер необходимости и стать благодаря этому «опытным» суждением. Это происходит путем подведения суждения восприятия под априорную категорию рассудка. Их всего 12: это категории единства, множества, всеобщности, реальности, отрицания, ограничения, принадлежности, причинности, общения, возможности, существования, необходимости. Кант не может обосновать, почему категорий ровно двенадцать и откуда они берутся. Приводится пример: «Когда солнце освещает камень, он становится теплым». Мы имеет простое суждение восприятия, в котором еще не выражена причинно-следственная зависимость между солнечным теплом и нагреванием камня. Но если мы скажем: «Солнце согревает камень», то тут к суждению восприятия добавляется категория причины, которое и превращает данное суждение в опытное. Причинность — это одна из категорий.

Последний и высший этап разумное познание. Разум, в отличие от рассудка, порождает «трансцендентальные идеи», выходящие за пределы опыта. Таких идей три: 1) психологическая (учение о душе), 2) космологическая (учение о мире), 3) теологическая (учение о Боге). Эти идеи выражают стремление разума к постижению вещей в себе. Разум жадно стремится постичь эти вещи, но они остаются непознанными. В результате разум создает лишь «антиномии», запутывается в неразрешимых противоречиях. Антиномии – противоречащие, несовместимые друг с другом положения, каждое из которых может быть доказано логически безупречно. Таких антиномий четыре:

1) тезис — «Мир имеет начало во времени и ограничен также в пространстве»;

антитезис: «Мир не имеет начала во времени и границ в пространстве; он бесконечен как во времени, так и в пространстве».

2) тезис: «Всякая сложная субстанция в мире состоит из простых частей и вообще существует только простое и то, что сложено из простого»;

антитезис: «Ни одна сложная вещь в мире не состоит из простых вещей, и вообще в мире нет ничего простого».

3) тезис: «Причинность согласно законам природы не есть единственная причинность, из которой могут быть выведены все явления в мире. Для объяснения явлений необходимо еще до пустить свободную причинность»;

антитезис: «Не существует никакой свободы, но все совершается в мире только согласно законам природы».

4) тезис: «К миру принадлежит, или как часть его, или как его причина, безусловно необходимое существо»;

антитезис: «Нет никакого абсолютно необходимого существа ни в мире, ни вне мира, как его причины». Иными словами, Бога нет.

Кант полагает, что одинаково безупречно с точки зрения логики доказывает как тезис, так и антитезис каждой антиномии. Итак, антиномии есть противоречия, которые свидетельствуют о бессилии разума, о его неспособности постичь «вещи в себе».

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском:

Лучшие изречения: Для студента самое главное не сдать экзамен, а вовремя вспомнить про него. 10351 – | 7641 – или читать все.

194.79.20.244 © studopedia.ru Не является автором материалов, которые размещены. Но предоставляет возможность бесплатного использования. Есть нарушение авторского права? Напишите нам | Обратная связь.

Отключите adBlock!
и обновите страницу (F5)
очень нужно

63. Теория познания И. Канта

Теорию познания Канта можно представить следующим образом: существуют «вещи сами по себе», через каналы органов чувств, форму чувственности и рассудка они становятся достоянием сознания субъекта, и он может делать о них определенные умозаключения. Вещи, как они существуют в сознании субъекта, Кант называл «явлениями». Человек знает о вещах только в той форме, в какой они даны его сознанию, но каковы их качества и свойства их взаимоотношения вне сознания субъекта, человек не знает и знать не может.

Кант ограничил познавательные возможности субъекта миром «явлений». Формам чувственности и рассудка доступен только мир опыта. Все, что находится за пределами опыта, умопостигаемый мир, может быть доступно только разуму. Разум – это высшая способность субъекта, которая руководит деятельностью рассудка, ставит перед ним цели. Разум оперирует идеями, а идеи – это представления о цели, к которой стремится наше познание, о задачах, которые оно перед собой ставит. Доказательством того, что идее разума не может соответствовать реальный предмет, что разум опирается на мнимые идеи, служит учение Канта об антимониях разума. Антимонии – это противоречивые, взаимоисключающие положения. Антимонии имеют место там, где с помощью конечного человеческого рассудка пытаются делать заключение не о мере опыта, а о мире «вещей самих по себе». Мир «вещей самих по себе» закрыт для теоретического разума, науки. Однако это не значит, что этот мир недоступен человеку. Кант выдвинул новую концепцию субъекта. На основе этой концепции он провел разделение бытия на мир природы и мир человека. Человек, по Канту, житель двух миров: чувственно воспринимаемого и умопостигаемого. Чувственно воспринимаемый мир – это мир природы. Умопостигаемый мир – это мир свободы. В сфере свободы действует не теоретический, а практический разум, так как его главное назначение – руководить поступками человека. Движущей силой этого разума является воля, которая определяется не внешними причинами, природной необходимостью или божественной волей, а своим собственным законом, который она ставит перед собой.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.

Читать книгу целиком

МЕТАФИЗИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ БЫТИЯ И ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ

МЕТАФИЗИЧЕСКАЯ ТЕОРИЯ БЫТИЯ И ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ …Первичная сущность по необходимости должна быть всецело актуальной и не допускать в себе ничего потенциального. Правда, когда один и тот же предмет переходит из потенциального состояния в актуальное, по времени потенция

Проективная теория познания

Проективная теория познания Соотношение реальности и познания можно представить на модели графической проекции. Структура образа, возникающего в результате проекции зависит от:структуры предмета,напр., куб, шар;вида проекциинапр., параллельная, центральная

3. Теория познания Платона

3. Теория познания Платона Рассмотренный логический аспект учения об «идеях» вводит нас в учение Платона о познании. В свою очередь теория познания Платона неотделима от его учения о душе.По Платону, знание возможно не для всякого. «Философия», буквально «любовь к

[б) ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ ЛОГИКА И ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ. О «ГРАНИЦАХ ПОЗНАНИЯ»]

[б) ДИАЛЕКТИЧЕСКАЯ ЛОГИКА И ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ. О «ГРАНИЦАХ ПОЗНАНИЯ»] * * *Единство природы и духа. Для греков было ясно само собой, что природа не может быть неразумной, но еще и теперь даже самые глупые эмпирики доказывают своими рассуждениями (как бы ни были ошибочны эти

V. ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ

V. ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ Джайнисты признают пять видов познания: мати, шрути, авадхи манах-парьяя и кевала [657].1) Мати представляет собой обычное познание, получаемое с помощью обычных средств чувственного восприятия. Оно включает в себя смрити — память и санджня или

XX.ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ

XX.ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ Обращаясь теперь к буддийской теории познания, мы находим, что, в отличие от материалистов, буддисты признают значение умозаключения в дополнение к восприятию [1002], хотя имеется различие между теорией умозаключения буддизма и теорией наяйиков. Буддисты

VI. ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ

VI. ТЕОРИЯ ПОЗНАНИЯ Если мы не можем перейти от восприятий к объектам, к которым они, как предполагается, относятся или которые они представляют, то как мы можем выйти за пределы восприятий к самосознанию, которое, говорят, воспринимает? Мы не можем приписывать мышлению

Глава 18 Теория познания

Глава 18 Теория познания Ни в одном диалоге Платона мы не найдем систематического изложения законченной теории познания. Проблемы познания рассматриваются в диалоге «Теэтет», в котором, однако, Платону не удалось четко определить, что такое знания, поскольку в этом

3 Теория познания после Канта

3 Теория познания после Канта Ошибочная постановка вопроса у Канта оказала большее или меньшее влияние на всех последующих гносеологов. У Канта взгляд, что все данные предметы суть наши представления, является как результат его априоризма. С тех пор этот взгляд сделался

Философия и теория познания

62. Теория И. Канта об объективности знания

62. Теория И. Канта об объективности знания Иммануил Кант (1724–1804) – родоначальник немецкой классической философии. Достоверность научного знания Кант обосновывает как объективное знание. Объективность отождествляется с всеобщностью и необходимостью, то есть для того,

Б. Теория познания

Б. Теория познания I. Проблемы теории познания Логика не нуждается для своего обоснования в теории познания. Как учение о форме науки вообще она представляет наиболее общую научную дисциплину, не подчиненную никакой другой дисциплине; она поэтому не допускает, да и не

VIII. Теория познания

[б) Диалектическая логика и теория познания. О «границах познания»]

[б) Диалектическая логика и теория познания. О «границах познания»] * * *Единство природы и духа. Для греков было ясно само собой, что природа не может быть неразумной, но еще и теперь даже самые глупые эмпирики доказывают своими рассуждениями (как бы ни были ошибочны эти

Глава VI. Теория познания

10. Этическая теория Канта

10. Этическая теория Канта В своей теории этики Кант утверждает примат практического разума над собственно теоретическим, главенство деятельности над познанием. Но что такое «практическое»? В широком смысле слова в практическую сферу своего учения он относит этику,

Учение о познании Аристотеля. Его взгляды на право

Познание у Аристотеля имеет своим предметом бытие. Основа опыта — в ощущениях, в памяти и в привычке. Любое знание начинается с ощущений: оно есть то, что способно принимать форму чувственно воспринимаемых предметов без их материи; разум же усматривает общее в единичном.

Однако с помощью одних только ощущений и восприятий приобрести научное знание нельзя, потому что все вещи имеют изменчивый и переходящий характер. Формами истинно научного знания являются понятия, постигающие сущность вещи.

Детально и глубоко разобрав теорию познания, Аристотель создал труд по логике, который сохраняет своё непреходящее значение и поныне. Здесь он разработал теорию мышления и его формы, понятия, суждения и умозаключения.

Аристотель является и основоположником логики.

Задача понятия состоит в восхождении от простого чувственного восприятия к вершинам абстракции. Научное знание есть знание наиболее достоверное, логически доказуемое и необходимое.

В учении о познании и его видах Аристотель различал «диалектическое» и «аподиктическое» познание. Область первого — «мнение», получаемое из опыта, второго — достоверное знание. Хотя мнение и может получить весьма высокую степень вероятности по своему содержанию, опыт не является, по Аристотелю, последней инстанцией достоверности знания, ибо высшие принципы знания созерцаются умом непосредственно.

Отправным пунктом познания являются ощущения, получаемые в результате воздействия внешнего мира на органы чувств, без ощущений нет знаний. Отстаивая это теоретико-познавательное основное положение, «Аристотель вплотную подходит к материализму». Ощущения Аристотель правильно считал надежными, достоверными свидетельствами о вещах, но оговариваясь добавлял, что сами по себе ощущения обуславливают лишь первую и самую низшую ступень познания, а на высшую ступень человек поднимается благодаря обобщению в мышлении общественной практики.

Аристотель не дал правильного решения проблемы перехода от ощущения к мышлению, потому что от материалистических основ своей теории познания он отступает к идеализму, признавая источником мышления «разумную душу», якобы зависимую от тела.

Цель науки Аристотель видел в полном определении предмета, достигаемом только путем соединения дедукции и индукции:

1) знание о каждом отдельном свойстве должно быть приобретено из опыта;

2) убеждение в том, что это свойство — существенное, должно быть доказано умозаключением особой логической формы — категорическим силлогизмом.

Исследование категорического силлогизма, осуществленное Аристотелем в «Аналитике», стало наряду с учением о доказательстве центральной частью его логического учения.

Основной принцип силлогизма выражает связь между родом, видом и единичной вещью. Эти три термина понимались Аристотелем как отражение связи между следствием, причиной и носителем причины.

Система научных знаний не может быть сведена к единой системе понятий, ибо не существует такого понятия, которое могло бы быть предикатом всех других понятий: поэтому для Аристотеля оказалось необходимым указать все высшие роды, а именно категории, к которым сводятся остальные роды сущего.

Размышляя над категориями и оперируя ими в анализе философским проблем, Аристотель рассматривал и операции ума и его логику, и, в том числе, логику высказываний. Разрабатывал Аристотель и проблемы диалога, углубившие идеи Сократа.

Он сформулировал логические законы:

закон тождества — понятие должно употребляться в одном и том же значении в ходе рассуждений;

закон противоречия — «не противоречь сам себе»;

закон исключенного третьего — «А или не-А истинно, третьего не дано».

Аристотель разрабатывал учение о силлогизмах, в котором рассматриваются всевозможные виды умозаключений в процессе рассуждений.

Логика делится на несколько существенных разделов:

законы логики: 4 закона, из них три придумал Аристотель: закон ТОЖДЕСТВА, ПРОТИВОРЕЧИЯ или непротиворечия, ИСКЛЮЧЕННОГО ТРЕТЬЕГО

формы суждения: ПОНЯТИЕ, СУЖДЕНИЕ и УМОЗАКЛЮЧЕНИЕ, которое делится на ДЕДУКТИВНОЕ и ИНДУКТИВНОЕ; Аристотель занимался дедуктивным умозаключением, то есть движением от общего к частному. Аристотелю удалось создать правила суждения. Индукция и дедукция взаимосвязаны.

Философско-правовые взгляды Аристотеля (384-322 гг. до н. э.) заметно отличаются от взглядов его предшественников. Это был апологет порядка, трезвый философ-рационалист, обосновавший свои идеи при помощи теоретических аргументов, а не мифов. Будучи реалистом, а не утопистом, он, в первую очередь, интересуется естественными и социальными основаниями морали и права.

Таким основанием для Аристотеля выступает сам человек, наделенный особой «политической» природой и рассматриваемый как «политическое животное» — уникальный субъект, расположенный и к аполлонической, и к дионисийской моделям социального поведения. Цель и смысл человеческого бытия не в поисках наслаждений, а в добродетельном и законопослушном существовании.

В рассуждениях Аристотеля тесно переплетены между собой правовая и этическая проблематика. Это обусловлено пониманием того, что благо государства и состояние правопорядка зависят от моральных качеств его граждан. В «Этике» Аристотель исследует, наряду со специфической этической темой, и ряд собственно политико-правовых проблем. Так, соотношение этики, политики и права отчетливо проявляется при рассмотрении проблемы справедливости. Политика, право и законы под справедливостью имеют в виду всю добродетель, то есть политическую справедливость.

Характеризуя справедливость как некую равномерность, Аристотель говорит о «специальной справедливости», различая при этом два вида ее проявления: справедливость распределяющую и справедливость уравнивающую. Эти два понятия очень важны для понимания политических и правовых взглядов философа, так как речь идет по существу об объективном смысле той специальной равномерности (т. е. равенства, меры), которая обязательна для политических отношений и справедливого закона.

Распределяющая справедливость предполагает распределение всего, что можно разделить между членами общества (власть, почести, деньги и др.). Здесь возможно и равное, и неравное наделение людей соответствующими благами.

Уравнивающая справедливость существует в сфере обмена и «проявляется в уравнивании того, что составляет предмет обмена». Применяется этот вид в области гражданско-правовых сделок, возмещения вреда, преступления и наказания.

В самом общем виде равномерность, по Аристотелю, это середина между излишком и недостатком, и в этом смысле справедливое — это равномерное. Принципом распределяющей справедливости выступает необходимость деления соответствующих общих для всех граждан благ по достоинству.

Основным выводом этических исследований Аристотеля является положение о том, что политическая справедливость возможна лишь между свободными и равными людьми, принадлежащими к одному слою общества. Аристотель трактует политическую справедливость как политическое право. «Искомое нами понятие, — пишет он, — состоит как в справедливости вообще, так и в политической справедливости (праве). Те люди имеют права, для которых существует закон, определяющий их отношения».

Право в целом — явление политическое, и он называет его «политическим правом». «Что касается политического права, то оно частично естественное, частично условное. Естественное право то, которое везде имеет одинаковое значение и не зависит от признания или непризнания его. Условное право то, которое первоначально могло быть без существенного различия таким или иным, но раз оно определено (это безразличие прекращается)». Это волеустановленное право.

Аристотель выступает против сведения всего права к праву волеустановленному (условному, установленному людьми). Несмотря на то, что область права изменчива, понятия о справедливости и праве, согласно Аристотелю, изменчивы только в известной степени.

Естественное право, как часть политического права, естественно прежде всего потому, что оно политично, адекватно политической природе человека и выражает вытекающие отсюда требования и представления о политической справедливости в человеческих взаимоотношениях. В таком понятии права фиксируется совпадение и единство естественного, политического, этического (волевого), интеллектуального и правового моментов.

Политический характер естественного и условного (волеустановленного) права предопределяет их принципиальную общность и коренящуюся в ней необходимость соответствия условного права естественному, а также необходимость учета принципов и требований политической справедливости при принятии закона в процессе установления правил условного права.

Под условным (волеустановленным) правом Аристотеля позднее начинает обозначаться позитивное (положительное) право.

К условному праву он относит установления закона и всеобщих соглашений. При этом он говорит о писаном и неписаном законе. Неписаный закон (он относится к волеустановленному, то есть позитивному праву) — это правовые обычаи (обычное право). Как право носит политический характер, так и разные формы политического (государственного) устройства носят правовой характер.

Рассматривая проблему государства и права, Аристотель в трактате «Политика» пишет, что общество не может существовать без государства, которое является необходимой формой человеческого общежития. И типы государства различаются им в зависимости от количества правящих: один, немногие (группа людей) или все (власть большинства). Каждый из этих видов государства может оказывать как положительное воздействие на жизнь людей, так и разрушительное. В этом случае возникают шесть модификаций государственного устройства: три порочные (неправильные): тирания, олигархия, демократия, и три положительные (правильные) разновидности: монархия, аристократия, полития.

В вопросе о том, какая из трех последних форм государства наилучшая, Аристотель отдает предпочтение монархии, как самой божественной по своей сути, ибо на самом Олимпе существует монархия Зевса.

Аристократия стоит выше монархии, ибо здесь власть сосредоточена в руках немногих лиц, обладающих явными достоинствами и благородством.

Полития предполагает, что у власти находится большинство граждан, обладающих воинскими достоинствами. Эта форма народовластия принадлежат тем, кто носит оружие и подчиняется законам. Аристотель также выдвигает принцип наилучшей формы правления. По его мнению, это та, которая объединяет в себе достоинства каждой из трех: монархии, аристократии, политии. Именно такая идея — идея государства, сочетающего в себе положительные качества разных систем власти, — станет определяющей для позднеантичных социальных воззрений.

Как видим, Аристотель в своей философско-правовой концепции синтезировал и развил дальше все предшествующие теории. Если софисты интерпретировали положение о человеке как «мере всех вещей», неизбежно приходя к субъективизации и релятивизации представлений о справедливости, праве, законе, то Сократ и Платон, отстаивая объективный характер политических и правовых явлений, стали, в противоположность софистам, апеллировать к Богу как мере всех вещей. У Аристотеля эти две концепции соединяются и синтезируются благодаря представлению о политической природе человека, трактуемой им в качестве естественно-человеческого источника, объективного характера меры справедливости в политико-правовых явлениях и отношениях.

Учение о познании И. Канта

Следующий существенный этап развития гносеологии — философское учение о познании Иммануила Канта. Сразу обозначим главное изменение в гносеологии, внесенное этим немецким философом: если до него проблематика гносеологии центрировалась вокруг объекта познания и трудностей, возникающих при глубинном постижении вещей и их сущности, то у Канта главная проблематика его учения о познании центрируется на субъекте познания.

Кант увидел, что главные трудности познавательного процесса — в самом человеке, в его разуме, вернее, в принципиальной и непреодолимой ограниченности его познавательных возможностей. Кант наталкивается на четыре основные антиномии (неразрешимых противоречия), с помощью которых доказывает наличие непреодолимых границ познавательных возможностей самого разума. Все четыре антиномии по своей принципиальной структуре примерно одинаковы и различны по предметному содержанию: все они утверждают, что с помощью разума, вооруженного логикой, можно одновременно доказать и опровергнуть в равной степени обоснованности как тезис, так и антитезис, например первая антиномия утверждает, что в равной степени достоверности можно предположить справедливость тезиса «мир имеет начало во времени и ограничен в пространстве», так и истинность антитезиса — «мир не имеет начала во времени и безграничен». Вот именно такие антиномии Кант демонстрирует относительно простого и сложного (вторая антиномия), свободы и причинности (третья), наличия Бога (четвертая).

У Канта в его гносеологическом учении развернут анализ понятия «знание» как главного результата любого познания. Он разделяет его на три главных вида: апостериорное знание — опытное, приобретаемое человеком в его практиках; априорное — знание, которое, согласно Канту, присутствует в разуме человека изначально и не требует никакого опытного подтверждения; «вещь в себе» — такая внутренняя сущность вещей, которая принципиально недоступна никакому разуму. Человеку, по Канту, доступно лишь знание о феноменах вещей (первый и второй вид знания) и совершенно недоступно ноуменальное знание (третий вид).

Говоря о гносеологии Канта, необходимо хотя бы немного рассказать о его учении о категориях — предельно общих понятиях, к которым в конечном счете можно свести все сущее. По Канту, его категории выполняют такую же функцию в познании, которую у Платона выполняло благо, у Аристотеля — логика, у Декарта — разум. С точки зрения Канта, все вещи и явления в мире обладают количеством, качеством, отношениями, модальностью, эти категории составляют четыре класса, которые, в свою очередь включают двенадцать категорий — по три в каждом классе. В классе «количество» такими категориями являются единство, множество, цельность; в классе «качество» — категории реальность, отрицание, ограничение; в классе «отношения» — субстанциональность (присущность), акциденция (самостоятельность), причина и следствие, взаимодействие; наконец, в классе «модальность» — возможность и невозможность, существование и несуществование, необходимость и случайность.

В эти двенадцать категорий, по Канту, в конечном счете вмещается все человеческое познание, все начала вещей. Заметим: вот финал того познавательного движения, которое начал еще Аристотель: все его отдельно взятые истины, логически непротиворечивые и отсоединенные им от центральной платоновской идеи блага, у Канта также чисто логические, без всяких ценностей и благ, и теперь их все множество в конечном счете сводится только к двенадцати категориям. Этими категориями оперирует рассудок (понятие, введенное впервые именно Кантом) — уровень сознания, формами которого являются рассмотренные выше категории, с помощью которых происходит осмысление и систематизация первоначальных ощущений, получаемых с помощью первого уровня сознания — чувственности.

Третьим же и высшим уровнем сознания, по Канту, является разум — уровень, формами которого являются окончательные высшие идеи, такие как идея Бога, идея сущности мира, идея души и т.д. Кант утверждает, что главный предмет постижения философии — именно эти высшие идеи, постигаемые с помощью разума, и философия является наукой об этих высших идеях. Заметим: отждеств- лять науку и философию совершенно неоправданно в силу тех причин, которые мы анализировали при рассмотрении процесса их «нарезки» из единой и цельной философии таким философом, как Аристотель, сыгравшим очень заметную роль в ее разрушении и становлении деформированного представления о познании.

Характеризуя же гносеологию Канта в целом, нельзя не отметить ее сугубо рационализированный и заметно искусственный формат: все по четыре, по три, каждая тройка тоже особым образом организована: первые две категории каждого из четырех классов являются противоположными характеристиками свойств класса, а третьи представляют их синтез. Все настолько разумно и упорядоченно, что сразу же внушает сомнение: а не плод ли все это самого сознания Канта? Мы же видим, что в реальности все совсем не так, а кантовский категориальный порядок больше похож на армейский казарменный — не от самой сущности мира, а от усилий определенного фельдфебеля, отвечающего за эту казарму.

Критикуя предшедствующие учения о познании за то, что они мало внимания обращали на трудности от субъекта, Кант, на наш взгляд, слишком все в познании свел именно к нему, причем понимая под субъектом не отдельного человека, а так называемого трансцендентного субъекта, понимая под ним все человечество в целом. С этим понятием трансцендентного субъекта в процессе познания мы еще не раз столкнемся, но идея такого понимания субъекта познания — идея именно Канта. Хотя у Канта много новых идей и подходов, но все-таки в главном он типичен: разум, логика, категории, все упорядочено, все на своем месте и т.д. — все настолько организовано, что не вызывает никакой веры в реальность такого рода построений, зато буквально все свидетельствует об обратном — об искуствености такого рода истин: они, по Бэкону, «ткут паутину своих мыслей из своего ума». Заметим: при всем уважении к Канту его гносеология все-таки именно такая — «паутина мыслей из ума».

Дайте сравнительный анализ теорий познания Сократа, Платона и Аристотеля.

СвоиидеиСократпредпочиталвысказывать в устнойформеученикам, слушателям и оппонентам.Сократбылоднимизвеличайших и загадочныхфилософовДревнейГреции.ОнбылУчителемфилософа, которыйопределилосновныепроблемызападнойфилософиинамноговековвперед.Сократтакжеотказалсяотмонологичногопостулированияфилософскихвзглядов, свойственногопредшествующимфилософам, и пришёл к диалогичному, живомуспособуфилософствования, чемоказалнеоценимыйвклад в последующееразвитиефилософии.

В философии Сократ

двумяпринципами: необходимостьюкаждому «познатьсамогосебя» и тем, что «ниодинчеловекничегонезнаетдостоверно и толькоистинныймудрецзнает, чтоонничегонезнает».

Познание у Аристотеля имеет своим предметом бытие. Основа опыта — в ощущениях, памяти и привычке. Любое знание начинается с ощущений: оно есть то, что способно принимать форму чувственно воспринимаемых предметов без их материи; разум же усматривает общее в единичном.

Аристотель является и основоположником логики.

1) знание о каждом отдельном свойстве должно быть приобретено из опыта;

Всё, доступное познанию, Платонв VI книге «Государства» делит на два рода: постигаемое ощущением и познаваемое умом. Отношение между сферами ощущаемого и умопостигаемого определяет и отношение разных познавательных способностей: ощущенияпозволяют понимать (хоть и недостоверно) мир вещей, разум позволяют узреть истину.

Ощущаемое вновь делится на два рода — сами предметы и их тени и изображения. С первым родом соотносится вера (πίστις), со вторым — уподобление (εἰκασία). Под верой имеется в виду способность обладать непосредственным опытом. Взятые вместе, эти способности составляют мнение (δόξα). Мнение не есть знание в подлинном смысле этого слова, поскольку касается изменчивых предметов, а также их изображений.

Сфера умопостигаемого также делится на два рода — это идеи вещей и их умопостигаемые подобия. Идеи для своего познания не нуждаются ни в каких предпосылках, представляя собой вечные и неизменные сущности, доступные одному лишь разуму (νόησις). Ко второму роду относятся математические объекты. Согласно мысли Платона, математикам лишь «снится» бытие, поскольку они используют выводные понятия, нуждающиеся в системе аксиом, принимаемых бездоказательно. Способность производить такие понятия есть рассудок (διάνοια). Разум и рассудок вместе составляют мышление, и лишь оно способно на познание сущности.

Платон вводит следующую пропорцию: как сущность относится к становлению, так мышление относится к мнению; и так же относятся познание к вере и рассуждение к уподоблению.

Особую известность в теории познания имеет аллегория Платона «Миф о пещере» (или «Притча о пещере»).

15.В чем состоит “забота о себе” по мнению Сенеки?

забота о себе Сенеки это своеобразный образ философской жизни “посвятив себя ей, нужно оставить все прочие занятия, освободить свою душу, чтобы не теряя времени и не жалея усилий сделать себя, преобразовать себя, повернуться к себе”. Забота о себя проявляется в письме Сенеки Луицию, в котором Сенека дает собеседнику мудрые советы. Такие как: тратить время только на нужные вещи ибо большинство своей жизни мы тратим на дурные дела и безделье, необходимо иногда уединяться, так же необходимо дружеское общение между людьми сродными по духу, ибо оно предупреждает изоляцию, главным занятием своим сделать чтение, по поводу которого дает множество рекомендаций и советов.

16. Основные проблемы средневековой философии
1) Проблема рационального – разумного обоснования религиозных тезисов. (сотворение мира богом из ничего). Такое обоснование было обусловлено рядом причин: социально экономическими, политическими, гносеологическими факторами. Учение о сотворении мира из ничего получило название : креационизм.
2) Проблема веры и разума религии и философии .Вера и разум органически взаимосвязаны между собой. Проблема веры и разума средневековыми философами решалась не однозначно.
1) Тертуллиан (160-220г) теоретик, оратор. Противопоставлял веру и разум. Он враждебен к разуму и его продукту – теоретическим построениям. Сформулировал свое кредо: верую потому абсурдно.
2) Августин Блаженный (354-430) Выдвинул тезис о тождестве веры и знания, при котором господствующее положение занимает вера. Философия данном случаи рассматривается служанкой богословия.
3) Фома Аквинский (1225-1274) Утверждал, что существование философии без теологии и наоборот, пагубно для той и другой. Для понимания соотношения веры и разума необходимо иметь введу, что вера это интуитивный способ постижения мира. Она не появляется сама по себе независимо от разума, только в органической связи с другими духовными силами, она превращается в мощное средство постижения мира, приобретения нового знания. Без веры (интуиции) нет пророчества, нет личности, нет продвижения вперед ни в одной сфере человеческой деятельности.
3) Проблема гносеологии – теория познания. Включает в себя широкий круг вопросов:
– Средневековые мыслители познают познаваемость мира практикуя древний скептицизм.
– Средневековые мыслители указывают на 3 формы постижения бытия : чувственное( познание мира с помощью органов чувств), разумная, божественное откровение ( суть заключается в том, что некоторые люди в особом состоянии сознания якобы могут говорить от имени бога, божественный доверяет тайны бытия некоторым избранным; результатом этого является свод абсолютных истин – библия.)
4) Проблема Теодицеи.(оправдания бога). Перед хрестьянскими мыслителями стояла проблема: оправдывать бога, как творца за существующее зло в мире. Если бог всемогущ, то спрашивается зачем он сотворил мир в котором есть зло. Августин утверждал, что зла в мире как такого не существует, существует лишь добро, а зло лишь недостаток добра.
5) Проблема доказательства существования бога.

17. Проблемы веры и разума в средневековой философии

В зависимости от того, как решается вопрос о соотношении духа и материи, мировоззрение может быть идеалистическим или материалистическим, религиозным или атеистическим. Материализм есть философское воззрение, признающее субстанцией, сущностной основой бытия материю. Согласно материализму, мир есть движущаяся материя. Духовное же начало, сознание есть свойство высокоорганизованной материи – мозга.

Идеализм есть философское мировоззрение, согласно которому истинное бытие принадлежит не материи, а духовному началу – разуму, воле.

В мировоззрении находит свое завершение целостность духовности человека. Философия как едино-цельное мировоззрение есть дело не только каждого мыслящего человека, но и всего человечества, которое, как и отдельный человек, никогда не жило и не может жить одними лишь чисто логическими суждениями, но осуществляет свою духовную жизнь во всей красочной полноте и цельности ее многообразных моментов. Мировоззрение существует в виде системы ценностных ориентации, идеалов, верований и убеждений, а также образа жизни человека и общества.

Проблема ценностей в составе мировоззрения теснейшим образом связана с такими феноменами духа, как вера, идеалы и убеждения. Вера, утвержденная на глубокой нравственной потребности души, изящно оживленной «теплым дыханием чувств», – один из стержневых устоев духовного мира человека и человечества. Может ли быть так. чтобы человек в течение всей своей жизни ни во что не верил? Такого быть не может: хоть дремлющая вера, но непременно наличествует в душе даже такого человека, про которого говорят, что он Фома неверующий.

Вера являет собой феномен сознания, обладающий силой неустранимости и огромной жизненной значимости: человек не может вообще жить без веры. Нельзя отождествлять веру вообще с религиозной верой.

Важной составляющей мировоззрения являются идеалы. Человек в своей жизни, в своем постоянном моделировании будущего не может обойтись без стремления к идеалу. Человек испытывает потребность измышлять идеалы: без них нет на свете ни одного разумного человека, ни общества; без них не могло бы существовать человечество.

Убеждения составляют стержень мировоззрения и духовное ядро личности. Человек без глубоких убеждений – это еще не личность в высоком смысле этого слова; это как бы плохой актер, играющий навязанные ему роли и в конечном счете утрачивающий свое собственное Я.

Последнее изменение этой страницы: 2016-08-26; Нарушение авторского права страницы

2 Теория познания Аристотеля

Теория познания Аристотеля опирается на его онтологию и по своему непосредственному предмету есть теория науки. Аристотель отличает научное знание и от искусства, и от опыта, и от мнения. По своему предмету научное знание есть знание о бытии. В отличие от знания» предмет искусства — производство вещей (или произведений) при помощи способности, определенной к действию. Поэтому сфера искусства — практика и производство; сфера же знания — созерцание предмета, теория, умозрение. И все же у науки есть общее с искусством: как и искусству, знанию принадлежит способность быть сообщаемым посредством обучения. Поэтому искусство есть знание в большем смысле слова, чем опыт, и оно сопровождается истинными суждениями.

Знание отличается также и от простого опыта. И для знания и для искусства опыт — их начало или исходная точка. Однако в отличие от знания предметом опыта могут быть только факты, рассматриваемые как единичные.

Основание опыта — в ощущения, в памяти и в, привычке.

Но знание не тождественно с ощущением. Правда, всякое знание начинается с ощущения.

Однако это непосредственное постижение общего в единичном существенно отличается от знания. «То, что в вещах показывает чувственное познание, т. е. ощущение, зависит от всегда изменчивых условий пространства и времени. Напротив, то, что показывает в вещах научное познание, не зависит ни от пространства, ни от времени. Научное постижение предмета — мысль, покоящаяся и в известном смысле стабильная, остановившаяся». Но знание отличается от мнения. То, что дает мнение, основывается на всего лишь вероятных основаниях. Не таково знание. Правда, научное знание также выражается в суждении и принимается в качестве истинного, лишь когда в познающем возникло убеждение в его истинности. Но если суждение обосновано как достоверное знание, то нельзя указать оснований, посредством которых оно могло бы оказаться опровергнутым или хотя бы измененным. Напротив, для рвения или для веры справедливо, что по отношению к ним всегда возможны иное мнение и другая вера. Мнение может быть и ложно и истинно, убеждение в нем никоим образом не может быть «незыблемым», в то время как знание — прочная и незыблемая истина.

Предмет знания и знание предмета, рассматривая отношение знания к своему предмету, Аристотель твердо стоит на почве убеждения, что в порядке времени существование предмета предшествует существованию знания. Это та материалистическая или объективно-идеалистическая точка зрения, которую, читая и конспектируя «Метафизику» Аристотеля, отметил Ленин: «Прелестно! Нет сомнений в реальности внешнего мира». Предмет, по Аристотелю, предшествует познанию, которое человек может иметь об этом предмете. В этом смысле отношение знания к предмету то же, что и отношение ощущения к предмету. Из того, что у ощущающего человека временно отсутствуют зрительные ощущения, никак не следует, будто свойства, воспринимаемые людьми посредством зрения, отсутствуют в самом предмете. Однако в момент, когда к человеку вернется способность зрения, то, что он увидит, будет уже необходимо относиться к области видимого. Начиная с этого момента уже нет смысла спрашивать, что чему предшествует: видимое или ощущение видения, они оба, начиная с этого момента, одновременны, соотносительны.

И точно таково же отношение знания к своему предмету. Оно подобно отношению меры к измеримому или неизмеренному. Поскольку познание направляется во времени к постижению своего предмета, этот предмет предшествует познанию, а познание зависит от своего предмета. В этом смысле соотношение между ними однозначно, необратимо.

Но если знание рассматривается как уже. возникшее, как уже осуществляющееся, как уже отнесенное к своему предмету, то предмет и знание о нем составляют нераздельное целое. Правда, в этом целом можно посредством абстракции выделить оба его элемента — предмет знания и знание предмета, но все же единство обоих не теряет от этого своей реальности. Предмет, рассматриваемый сам по себе, есть только возможный предмет знания. Если бы он остался только возможным, знание не могло бы возникнуть. Но как только у ученого возникает созерцание предмета знания, с этого момента разом и предмет знания, и знание предмета становятся действительностью: они уже составляют единство. Отсюда Аристотель заключает, что знание есть род обладания, т. е. способ бытия специфического рода.

Основные черты научного знания. Как специфический род бытия знание отличается, по Аристотелю, тремя основными чертами. Эти черты:

1) доказательность — всеобщность и необходимость;

2) способность объяснения;

3) сочетание единства со степенями подчинения.

Начнем с первой черты науки — ее доказательности. По определению самого Аристотеля, наука есть вид бытия, способный доказывать. Само же доказательство может быть доказательством только о том, что не может происходить иначе. Оно состоит в получении заключения из начал: истинных, необходимых и относящихся к предмету доказательства. Доказательство невозможно ни о случайном бытии, ни о том, что возникает и разрушается, а лишь об общем. Если же общего нет налицо, то предмет доказательства — это, по крайней мере, то, что случается всего чаще. Пример — затмение Луны. Будучи тем, что оно есть, затмение это происходит всякий раз одним и тем же способом. И хотя оно не происходит всегда, оно. по крайней мере, есть частный случай общего рода.

Из текстов видно, что общее сливается у Аристотеля с необходимым и что необходимость может быть даже в том, что встречается только часто и. отнюдь не постоянно. Этим не исключается наивысшая ценность, которую для знания представляет безусловное постоянство явления — такого, как, например, движение неба. Однако научное знание об общем уже налицо, если мы знаем суть бытия вещи: существует знание о каждой вещи, если мы знаем сущность ее бытия.

Научное предложение характеризуется, таким образом, необходимостью своего содержания и всеобщностью своего применения. Правда, отдельный ученый всегда рассматривает и может рассматривать только единичные сущности («субстанции»), но наука в целом слагается и состоит из общих предложений.

Способность науки к определению сущности и всеобщность применения усматриваемых ею положений обусловливает объяснительный характер знания. Задача научного знания заключается, во-первых, в фиксировании некоего обстоятельства, или факта. Во-вторых, задача науки — в выяснении причины. Знание предполагает, что известна причина, в силу которой вещь не только существует, но и не может существовать иначе, чем как она существует. В-третьих, знание есть исследование сущности факта. В плане бытия необходимая причина может быть только сущностью вещи. В плане познания или в логическом плане она может быть лишь началом (принципом) в отношении к его логическим следствиям. Собственно, доказательство и есть познание этой причины: «Если тот, кто при наличии доказательства [предмета] не имеет понятия о том, почему [предмет] есть, то он [предмета] не знает». Такое логическое объяснение посредством понятий обосновывает право на познание даже случайностей: согласно, разъяснению Аристотеля, существует не только случайность в узком смысле (как, например, для человека случайность в том, что у него светлые или темные волосы), но также и то, что, по Аристотелю, есть «случайность в себе». Таковы свойства, которые не производят сущности человека непосредственно, но которые происходят из этой его сущности. Объяснить эти свойства — значит доказать при помощи логической дедукции, каким образом они из нее происходят. Наконец, в-четвертых, знание есть исследование условий, от которых зависит существование или несуществование факта.

Рассматриваемый в целом процесс знания ведет от вещей, познаваемых «через свое отношение к нам», стало быть, от понятий, первых для нас, к. понятиям, которые являются первыми сами по себе. Эти последние постигаются только умом. Они образуют род возведения (редукции) и в конце концов приводят к положениям, уже недоказуемым. Редукция необходимо стремится к достижению начал, недоказуемых положений: то, что не имеет конца — «беспредельное», — не может стать предметом научного познания. Доказательство, исходящее из начала, основательнее доказательства, не исходящего из начала, а доказательство, «в большей мере «сходящее из начала, основательнее того, которое исходит из начала в меньшей мере». В конечном счете редукция приводит к «непосредственным» предложениям. Такие предложения прямо постигаются умом, не доказываются.

Относительно высшего начала знания «не может быть ни науки, ни искусства, ни практичности, ибо всякое научное знание требует доказательств». В той же мере, в какой последние предложения науки все же составляют предмет знания, знание это уже недоказательное.

Третья черта знания — его единство, соединенное с подчинением одних знаний другим. Единство науки означает прежде всего, что различные предметы науки принадлежат составу одного и того же рода. Далее, это единство обусловливается и тем, что различные предметы могут относиться все к одному и тому же предмету и быть, таким образом, через отношение к этому предмету в одинаковом к нему отношении. Именно таково единство, в котором все науки находятся относительно первой науки — науки «о бытии как о бытии». «Бытие» здесь — общий предмет и основа аналогии, которая в нем связывает в единство различные его роды.

Но каждая отдельная наука обусловлена своим особым логическим родом и составляет сама по себе некоторое единство. Отсюда сразу получается важный вывод, отличающий теорию науки Аристотеля от теории науки Платона. Согласно теории Платона все знания образуют соподчинение, или иерархию, на вершине которой стоит знание о высшей из «идей» — «идее» блага. Напротив, у Аристотеля единой для всех наук иерархии не может быть. Науки «не сводимы — ни одна к другим, ни к одному-единственному роду». Так же как различаются по роду «форма» и «материя», «точно так же все то, о чем идет речь по разным формам высказывания о сущем, ибо из того, что есть, одно означает собою суть той или иной [вещи], другое — что-нибудь качественно-определенное, и так дальше. ; оно. не сводится ни друг на друга, ни на что-нибудь одно».

Именно поэтому невозможен никакой переход от одной науки к другой: от предмета арифметики, например, к предмету геометрии.

Однако этому выводу Аристотеля явно противоречит другое его положение: поскольку общий предмет — бытие — образует основу аналогии, которая связывает различные роды единого бытия, сведение одних наук к другим в каком-то смысле все же возможно. В этом смысле существует иерархия наук и возможна их классификация, сводящая науки в некоторое единство.

Наука — не простая сумма совершенно разнородных знаний. Существуют науки, которые в сравнении с другими находятся ближе к общему предметному пределу знания. Чем выше стоит наука на ступеньках иерархии, тем точнее доступное для нее знание, тем больше в ней ценности. Иллюстрации этого положения находим во «Второй Аналитике» — в 27-й главе ее 1-й книги. По Аристотелю, наука, дающая одновременно и знание того, что что-нибудь есть, и знание того, почему что-нибудь есть, а не только знание того, что что-нибудь есть, — более точная и высшая, чем наука, дающая знание только того, почему что-нибудь есть. И точно так же науки, возвышающиеся до абстракций над непосредственной чувственной основой, выше наук, имеющих дело с этой основой. Поэтому, например, арифметика в глазах Аристотеля выше, чем гармоника. Наконец, наука, исходящая из меньшего числа начал, точнее и выше, чем наука, требующая дополнительных начал. В этом смысле арифметика, по Аристотелю, выше геометрии: единица — предмет арифметики — сущность без положения в пространстве, но точка — предмет геометрии — сущность, имеющая положение в пространстве.

Только что рассмотренными соображениями подготовляется у Аристотеля решение вопроса о классификации наук. К вопросу о классификации относятся исследования Аристотеля в «Метафизике», в «Топике», в «Этике Никомаха».

Наибольшее достоинство и наивысшее положение Аристотель отводит наукам «теоретическим» («созерцательным»).* Науки эти дают знание начал и причин и потому «согласны с философией». Единственный предмет теоретических наук — знание само по себе, искомое не ради какой-либо практической цели. Однако, будучи отрешенными от практической корысти, теоретические науки составляют условие наук «практических». Предмет этих. наук — «практика» — деятельность того, кто действует. Теоретические науки обусловливают правильное руководство деятельностью. В свою очередь, практическая деятельность, правильно руководимая, — условие совершенной фабрикации, производства или творчества. «Творчество» — предмет наук «творческих». Творчество в широком смысле — порождение произведения, внешнего по отношению к производящему.

И в «практических» и в «поэтических» науках познание идет от следствия к началу.

В сфере «практики» это — восхождение от индивида к семье и от семьи — к полису. В сфере «творчества» это — восхождение, от поэтики (теории художественного творчества) к риторике,. а от риторики — к «диалектике».

При движении по лестнице этого восхождения Аристотель вынужден был бороться с трудностью, которую для него создавало противоречие между его собственной высокой оценкой научной абстракции, принципа формализации знания и его стремлением преодолеть абстрактность и формализм специфически платоновской теории форм («идей»). В результате этой борьбы и этого противоречия Аристотель в ряде случаев колеблется в оценке математического идеала формализации, проявляющегося в разработке некоторых наук. Он одновременно ведет энергичную борьбу против Платона и академиков (Спевсиппа и Ксенократа) и сам обнаруживает тенденцию рационалистического математизма и формализации в -сравнительном рассмотрении систематического места некоторых наук. Колебания эти ясно выступают в характеристиках отношения, например, между гармоникой и физикой, а также между математикой и физикой. Гармоника — одновременно и математическая наука, и ветвь физики, изучающая определенный круг явлений природы. В -самой математике формализация и математизация изучаемых ею предметов значительнее, чем в физике. Наиболее простое есть вместе с тем наиболее формальное и наиболее истинное. Со всех этих точек зрения математика должна была бы занять в классификации Аристотеля место более высокое, чем физика. Но в то же время, согласно убеждению самого Аристотеля, физика обладает важным преимуществом сравнительно с математикой: хотя предмет математики более простой и гораздо более абстрактный сравнительно с предметом физики, зато он менее реален, точнее говоря, его реальность опосредствована более высокой ступенью абстракции. Наоборот, предмет физики более сложен, в нем к бытию присоединяется движение, но предмет- этот реален в более непосредственном смысле: в самом его бытии заключается начало его движения.

Борьба Аристотеля с Платоном была для Аристотеля не только борьбой против Платона, который противостоял ему извне, но также борьбой против платонизма, остававшегося в нем самом. Абстрактный математизм теории «форм» («идей» Платона) не был преодолен Аристотелем полностью. В классификации знаний и наук, разработанной самим Аристотелем, над всем главенствует чистая и бестелесная, вне физического мира пребывающая «форма» (бог, неподвижный перводвигатель). Несмотря на свою бестелесность и беспримесность она рассматривается одновременно и как самое простое бытие, и как бытие, наиболее реальное, как чистая действительность. Ряд помещенных ниже ее «форм» есть ряд нисходящий именно вследствие прогрессивно увеличивающегося количества материи, которая присоединяется к этим «формам».

Иерархия, или классификация наук Аристотеля, соответствует его иерархии «форм» бытия. Место каждой науки в этой классификации определяется близостью ее предмета к «чистой» форме, т. е. степенью «формальности» ее предмета. Наивысший ее предмет — сущность (ousia), созерцательно постигаемая лишь умом, мышление о мышлении. [6, стр. 308]